Добро пожаловать на официальный сайт Никольского храма п. Добринка Липецкой области Липецкой епархии Добринского благочиния Русской Православной Церкви Московского Патриархата!
Мы живем в эпоху всеохватного маркетинга. Наши материальные возможности ограничены (у автора этих строк, по крайней мере, они ограничены довольно жестко, Вера может передвигаться только на коляске.?—Ред.). Но тем не менее! Потребительский ажиотаж так и норовит столкнуть нас в бушующие волны шопоголизма. И я не исключение — пришлось мне недавно констатировать сей факт. Случилось это после очередного похода в супермаркет, где, поймавшись на крючок вездесущих акций каждого дня, я накупила массу ненужной бытовой мелочевки.
Позже, вечером, я с чувством вины прочла молитву о даровании вразумления и сил на борьбу с этой напастью. И сразу же уловила внутри себя шепот — оправдание: мол, это все нормально. Ты где родилась, в какой стране, разве ты не дитя тотального дефицита? А сейчас дефицита нет, все есть — вот и хочется «пожить по-людски».
Податливый ум тотчас же с радостью соглашается. Но тут уже с другой стороны тихий голос: на самом деле человек нуждается лишь в самом необходимом, а не в двадцатом комплекте постельного белья и в дюжине зубных щеток на запас. Сейчас не война. То есть не война на уровне внешнем. А иная борьба, и в ней уж точно не имеет значения, сколько у тебя материальных запасов в закромах. Тем более что эти закрома редкая мышь не посетит.
В общем, вышло как всегда. Укорила себя, попеняла, пообещала, что больше не повторю сей грех. И, вполне умиротворенная, улеглась спать.
А наутро мы с моей приходской знакомой пошли на рынок за продуктами. Вот толкает она мою коляску и параллельно сетует на тот же шопоголизм общества, на глэм-атаку, на маркетинговые аферы. Мол, негоже христианам скупать все подряд, даже про запас. Мысленно соглашаюсь с ней. А сама гляжу на отнюдь не уцененные овощи… Снова в тот же грех впала! Еще даже не купив ничего!
Короче, с рынка мы ушли, отоваренные по максимуму. Естественно, свежими овощами и фруктами. Посидев и передохнув немного в парке, обсудив последние новости нашего прихода, решили зайти в храм. Там было тихо и величественно. Все как всегда. Помолились. Поставили свечи. Постояли немного. И, выйдя на улицу, направились прямиком в иконную лавку. А там уже очередь собралась. Одним нужен образ Николы Летнего, потому что Зимний у них уже есть. Другим зачем-то непременно требуется икона Божией Матери без Младенца. Третьим именно византийский образ Архангела Михаила. Настала и наша очередь. Знакомая вытащила довольно приличную сумму и начала по бумажке, по списку покупать иконы. Купила штук пять. Все в окладах. На мой вопрос: «Зачем столько?» — последовал ответ: это очень сильные святые (Церковь вообще-то не делит святых на сильных и слабых!..) и эти иконы редко бывают в продаже. У этой моей знакомой дома целый мини-музей уже…
Но дальше — еще хуже, потому что дальше речь обо мне самой. Накупила и я — книг, святоотеческих и художественных. Причем прекрасно зная, что острой нужды в пополнении домашней духовной библиотеки у меня сейчас нет. Зачем?
Домой в тот день я вернулась с чувством духовного неудовлетворения, недовольства собой — несмотря на внушительный вес купленных книг, каждая из которых была о едином на потребу. И не сразу смогла понять, что и почему так тревожит мою душу. Лишь когда села в зале на диван и подняла свои глаза к иконам, стало до меня все доходить.
Я обвела взглядом свою духовную библиотеку, иконы, которых не так уж и мало, а киота нет до сих пор! И к своему вящему стыду признала: уж чего-чего, а духовной пищи у меня в преизбытке! Тут мне и «Толкования» на Евангелия святителя Иоанна Златоуста, и полное собрание святителя Игнатия Брянчанинова, и «Лествица», и все книги старца Паисия Святогорца, и «Добротолюбие» для мирян в пяти томах… И что, разве я вкушала всю эту пищу духовную с должным вниманием? Ничуть. Многое так и пылилось на полках, красуясь корешками. А что-то было прочитано кое-как, бегло, фрагментами. И почти ничего — с толком, с расстановкой и рассуждением. Кроме разве что Паисия Святогорца и самого Евангелия.
А уж про иконы и говорить нечего. Наставлены, как в магазине, повсюду. И сосредоточиться в молитве трудно от такого количества образов. Меня поразило: как же я деградировала в своей гордыне… Собирала внешние жемчуга, позабыв об одной-единственной бесценной Жемчужине. Насколько сильна самонадеянность души, которая ленится внимать творениям святых отцов, а лишь собирает их тома для коллекции. Горько мне очень стало. Помолилась. А на следующий день просто взяла да и подарила многие иконы верующим знакомым, их деткам. С книгами тоже разобралась. Оставила на своем ночном столике одну из выбранных книг отца Валентина Свенцицкого. А «Толкование на Евангелие от Луки» Феофилакта Болгарского положила тоже рядом и стала его читать — вместе с Евангелием. Прочту главу — сверю с «Толкованием». И сразу как-то легче мне стало.
А позже, читая творения Иоанна Златоуста, я узнала название тому, что мучило меня — грех мшелоимства. Пресловутый шопоголизм или шопомания — проявление этого греха. Оказывается, может преследовать нас не только в супермаркете или на рынке, но и в храме, и в церковной лавке.
Теперь я надеюсь, что прежнее не повторится. Хотя как увижу новое издание святых отцов, так ненадолго, но остановлюсь, чтобы подержать книгу в руках. Но потом кладу ее обратно. Ведь для человека главное молитва и Писание. К тому же меня дома ожидают еще неоткрытые мной творения преподобного Ефрема Сирина, лучше я их сейчас прочитаю. На все ведь воля Божия и всему свой час.
Газета «Православная вера» № 17 (493)
Вера Евтухова